Новости

Прокурор для президентов

(2009-07-09)

Виктор Илюхин известен как депутат-коммунист. Но мало кто знает, что он доктор юридических наук и профессор. А еще автор многих нынешних российских законов, Уголовного и Уголовно-исполнительного кодексов, законов \"Об оружии\", \"Об оперативно-разыскной

Прокурор для президентов

Виктор Илюхин до сих пор жалеет, что не смог посадить Горбачёва и Ельцина

Когда-то Виктор Илюхин был высокопоставленным прокурорским работником. Он сделал блестящую карьеру и зарабатывал больше премьер-министра страны. Но в годы перестройки собственными руками разрушил свое прокурорское будущее. 4 ноября 1991 года Илюхин возбудил уголовное дело против действовавшего на тот момент руководителя СССР Горбачева по статье "измена Родине". И закономерно лишился должности. В 1999 году Илюхин был главным обвинителем в процедуре конституционного отрешения от должности уже президента России. После его горячей обвинительной речи в Госдуме до импичмента Ельцина не хватило всего 17 голосов. Большинству россиян Виктор Илюхин известен как  депутат-коммунист. Но мало кто знает, что он доктор юридических наук и профессор. А еще автор многих нынешних российских законов, Уголовного и Уголовно-исполнительного кодексов, законов "Об оружии", "Об оперативно-разыскной деятельности", "О внешней разведке", "Об органах Федеральной службы безопасности РФ", "О борьбе с терроризмом" ... Многие статьи этих законов Илюхин писал собственноручно.

На Горбачёве - клеймо

- В ноябре 1991 года вы возбудили уголовное дело в отношении Горбачева. Это был сугубо абстрактный идеологический поступок, или вы всерьез намеревались посадить Михаила Сергеевича?

- Неверное, тут все сплелось. Это был и идеологический поступок, чего греха таить. Но прежде всего я, конечно, выполнял свой профессиональный долг. В то время я возглавлял Управление по надзору за исполнением законов о государственной безопасности Генеральной прокуратуры СССР. Почему никто не удивляется, если в отношении хулигана, разбившего витрину, возбуждается уголовное дело? Горбачев же, разбивший государство, к уголовной ответственности до сих пор не привлечен. Тем не менее мой поступок не прошел даром. Я дал правовую оценку преступным деяниям Горбачева и практически перечеркнул его возможную дальнейшую политическую карьеру. С тех пор на нем клеймо "изменник".

- Как звучало обвинение?

- Я возбудил уголовное дело по статье 64 - "Измена Родине". Максимальное наказание - до 15 лет заключения или смертная казнь.

- Как вы все это технически осуществляли? Увидели по телевизору очередное выступление Михаила Сергеевича, в сердцах взяли бланк постановления и...

- Нет. Все было иначе. Наше управление регулярно делало анализы всех правовых документов, которые касались вопросов безопасности государства. Однажды мои сотрудники принесли мне постановления Госсовета СССР номер один, два и три о предоставлении независимости Латвии, Литве и Эстонии, подписанные Горбачевым. Ознакомившись с ними, мы составили заключение с перечислением нарушенных статей Конституции. Утвердив его, я составил служебную записку генеральному прокурору Трубину с просьбой его рассмотреть. При этом я был твердо уверен, что Трубин не станет этого делать, потому что над ним завис дамоклов меч. Во время августовских событий 1991 года он был в командировке на Кубе и высказался там за арест Ельцина. Трубин знал, что о его высказываниях Ельцину все известно, и вел себя крайне осторожно. Поэтому 4 ноября 1991 года я принял решение самостоятельно возбудить уголовное дело в отношении Горбачева.

"Какой ещё Илюхин?!"

- А основания для возбуждения такого уголовного дела у вас были весомые?

- Горбачев не имел полномочий выносить на обсуждение Госсовета вопросы о независимости прибалтийских республик. А он их не только выносил, но и готовил! И еще одно важное обстоятельство! На тот момент уже действовал закон о порядке выхода республики из состава СССР. Сначала в ней должен был состояться всенародный референдум. В случае если две трети жителей, имеющих право голоса, согласились бы на отделение, устанавливался переходный период протяженностью до пяти лет. В это время необходимо было решить вопросы о собственности, территориях, границах, гражданстве, деньгах, пенсиях и так далее... Ничего этого ни в одной из прибалтийских республик сделано не было! Референдумов не было! "Саюдис" (литовское общественно-политическое движение, возглавившее в 1988 - 1990 годах процесс отделения Литвы от СССР. - Л. С.;, понимая, что не наберет две трети голосов, подменил референдум... опросом. Но даже если бы референдум в той же Литве принес две трети голосов за отделение от СССР, согласно закону, необходимо было выносить этот вопрос на обсуждение в высший законодательный орган СССР - Верховный Совет, который и должен был принять решение о выходе республики из состава Союза. И этот порядок был прекрасно известен Горбачеву, подписавшему соответствующий закон 3 апреля 1991 года. То, что тогда не были соблюдены перечисленные мной процедуры, больно аукается и до сих пор. Посмотрите, что творится с вопросами гражданства, пенсиями некоренных граждан в Прибалтике!

- Вы с кем-нибудь советовались, кого-нибудь посвящали в свои планы, возбуждая столь резонансное дело?

- Нет. Я понимал, насколько это все серьезно, и не хотел вовлекать никого из своих сотрудников. Уж если и получать шишки, то одному. Я сам напечатал постановление и сам его подписал. Учитывая, что, согласно Уголовно-процессуальному кодексу СССР, подследственность по этой категории дел отнесена к следователям КГБ, я направил постановление Бакатину (председатель КГБ СССР с 23 августа по 6 ноября 1991 года. - Л. С.,). Другого выхода не было. Я отрицательно отношусь к Бакатину. Я его наблюдал раньше, когда мы рассматривали карабахскую проблему. Самоуверенный, высокомерный. Бывший секретарь обкома, не юрист. Вместо профессиональных решений Бакатин занимался ломкой внутренних перегородок в тех министерствах и ведомствах, руководить которыми его назначали. Создавал иллюзию кипучей деятельности. Конечно, получив мои материалы, Бакатин побежал на доклад к Горбачеву. Тот был в шоке: "Какой еще Илюхин?!"

Нервничал, как мне говорили. Кричал в присутствии Бакатина. Но рассказывали и другое: придя в тот день домой, Михаил Сергеевич почти весь вечер проплакал!

Бакатин немедленно связался с Трубиным. Тот дал команду: вернуть все мои материалы в Генпрокуратуру и отменить постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Горбачева. Однако этого Бакатину было мало. Он собрал сотрудников оперативного управления и сказал: "Илюхина надо наказать!" Ему отвечают: "Не за что!" Бакатин: "Накопайте!"

- Не страшно было?

- Я не боялся, что будут копать. Предполагал, что меня могут выгнать с работы и придется расстаться с генеральским кителем. Но я не думал, что это произойдет так быстро. 4 ноября я возбудил дело, а 6 ноября был подписан приказ о моем увольнении. Мне было в тот момент всего 42 года.

Всё кипело

- Вы были преуспевающим сотрудником Генпрокуратуры... Вам что, больше всех надо было?

- Да, в 39 лет я был уже государственным советником юстиции третьего класса, генерал-майором. Это звание мне присвоил Громыко как председатель президиума Верховного Совета. В январе 1991 года Горбачев присвоил мне вторую прокурорскую звезду, и я стал советником второго класса, генерал-лейтенантом. Вы знаете, если бы я только сидел в своем кабинете и шуршал бумажками, я бы, наверное, не решился на такой поступок. Но сложилось так, что на протяжении трех лет до этого я побывал практически во всех горячих точках страны. Мне пришлось организовывать расследование событий в Фергане и Баку. Горы трупов, море слез! Я видел аэросъемки, как азербайджанцы, которых выгоняли из прилегающих к Армении районов, бежали босиком, раздетые в горах с детьми по снегу. Первые три месяца я возглавлял следственную бригаду по тбилисским событиям. Я был в Дубоссарах, видел первые трупы приднестровской войны. Больше года находился в Карабахе, представляя Генеральную прокуратуру. Когда там уже удалось стабилизировать обстановку, Горбачев неожиданно ввел в Карабахе особую форму управления. Вновь взорвал ситуацию: деритесь дальше! После чего погибли сотни людей. Честно скажу, во мне все кипело! Пытался искать ответ: кто виноват, почему так происходит? Вот и нашел.

Что касается моей дальнейшей профессиональной судьбы... С 1993 года я работаю в Госдуме.

- Подспудная жажда прославиться, войти в историю вами совсем не двигала в то время?

- Какая слава, о чем вы говорите?! Я был десятым ребенком в семье и воспитывался родителями, простыми деревенскими людьми. Они вдалбливали нам с детства: не воруйте, не лгите. Кроме того, работа в органах прокуратуры в советское время подразумевала, что закон надо выполнять. В тот день, уходя на работу, я сказал жене: "Надюша! Я сегодня возбуждаю уголовное дело в отношении президента. Как ты на это смотришь?" Она ответила: "Витя, я всегда верила в твой разум. За меня не волнуйся, мы всегда будем с тобой". У нас уже была дочка Катюшка. Я поблагодарил жену и заверил, что наша семья ни рубля из-за меня не лишится. Я же понимал, что теряю. Я получал тогда больше, чем Николай Иванович Рыжков! Рыжков получал 1200 рублей, Горбачев - 1300, а я - 1250.

Решётка для Ельцина

- Не сыграло ли на руку Ельцину то, что, возбуждая уголовное дело против Горбачева, вы таким образом ослабляли его перед конкурентом?

- Напротив! Я рассчитывал, что это послужит своего рода предостережением Ельцину. В своих тогдашних речах он ведь ратовал за то, чтобы на территории России было семь самостоятельных государств! Более того, Гавриил Попов и Старовойтова навязывали ему идею о том, что Россия должна состоять из 56 -57 независимых территориальных субъектов! Это потом Ельцин резко отказался от своих замыслов. Однако с Ельциным я просчитался! Мое постановление в отношении Горбачева не удержало его от развала страны. Удержать Ельцина могла только железная решетка.

Ведь почему Ельцин не тронул Горбачева? Потому что сам был такой же. Когда 13 мая 1999 года я с трибуны Госдумы формулировал пять пунктов импичмента президенту Ельцину, там были обвинения по аналогичным горбачевским преступным деяниям: измена Родине, разрушение вооруженных сил, нарушение территориальной целостности государства, геноцид в отношении собственного народа. И война в Чечне. При этом я хочу подчеркнуть принципиальную вещь. В том созыве Госдумы депутатский состав был крайне разнородный, не было устойчивого большинства, как сейчас. Тем не менее все пять моих пунктов получили большинство голосов! Недотянули лишь до необходимых двух третей.

А Горбачева бы я посадил.

Комментарии