Новости

Анатолий СТЕРЛИКОВ. Как это было.

(2017-03-29)

Деятельность Ельцин-центра усиливается с каждым днем. Очевидна его направленность: злобная русофобия, пещерный антикоммунизм, махровая антисоветчина. Предлагаем очерк писателя Анатолия СТЕРЛИКОВА – живой отклик на выступление Г.А. Зюганова на ХIII объединенном пленуме ЦК и ЦКРК КПРФ, состоявшемся 25 марта с.г.

                                                                                           Как это было…

                     Анатолий СТЕРЛИКОВ

ДОМ, В КОТОРОМ МЫ ЖИВЁМ…

(Неюбилейные заметки писателя).

Деятельность Ельцин-центра усиливается с каждым днем. Очевидна его направленность: злобная русофобия, пещерный антикоммунизм, махровая антисоветчина. Предлагаем очерк писателя Анатолия СТЕРЛИКОВА – живой отклик на выступление Г.А. Зюганова на ХIII объединенном пленуме ЦК и ЦКРК КПРФ, состоявшемся 25 марта с.г. Название рубрики («Как это было») позаимствовано у редакции народной патриотической радиостанции – Радиогазеты «СЛОВО». (Сайт Приморского райкома Петербургского городского отделения КПРФ).

Распространенное, ошибочное мнение, будто Ельцин-центр – это только стеклянно-бетонная башня с музейными выставками, цель которых – «реабилитировать» в сознании молодого поколения Ельцина, увековечить память его. Ничего подобного. То есть и это тоже. Но главное – в другом: Ельцин-центр – это десятки, сотни клубов по всем городам и весям России, это также сотни хорошо подготовленных, возможно хорошо оплаченных лекторов, чьи выступления тиражируются с помощью видео, интернет-каналов, а также и государственными телеканалами. Среди таковых хорошо известные господа: Георгий Сатаров, Вячеслав Костиков, у нас в городе – Д.Коцюбинский. Главное содержание пропагандистских выступлений лекторов Ельцин-центра – русофобия, антикоммунизм, ядовитая враждебность к традиционным национальным ценностям, в том числе – и к православию. Ельцин-центр – воплощение и торжество мирового зла.

И тут уместен вопрос: «А что же коммунисты, патриоты? Кто же не велит приглашать учёных, публицистов и писателей, для которых слова «Родина», «Отечество», «социализм» – не пустой звук, и которые бы горячим искренним словом противодействовали враждебной, тлетворной либерастической плесени?». Да, Ельцин-центр спонсируется не только нашим трудовым бюджетом, но также и деньгами олигархов, деньгами из-за рубежа. Но кто же, в самом деле, нам, коммунистам и патриотам, запрещает создавать клубы, группы интеллектуального сопротивления? При условии, разумеется, что коммунистов не будут призывать каяться. Например, за грехи царских генералов, принудивших отречься от престола Николая II, арестовавших его, наконец, бросивших его со всей семьей на произвол судьбы. Пока же между собой грыземся. Одни орут: «Безбожники! Бездуховность проповедуете! Скверы защищаете, сирень и липы вам дороже храма…»; с другой стороны – иные товарищи с крутым левым загибом – возглашают на собраниях городского комитета, в партийном издании: «Верующих – нам не надо! Вернуть в устав и программу партии положение, что коммунист – всегда непримиримый атеист! Православные – враги народа…» (Последние слова, к сожалению,  – точная стенографическая запись).

Если уж иногда собираемся вместе, то надо говорить о том, что нас объединяет, а не о том, что делает нас врагами.

…Не ко времени я взялся писать эти заметки, ох, и не ко времени. Весна в разгаре, надо крюки-рогатки для щук готовить, надо в лесную деревню ехать, картошку из подполья вытаскивать на свет, семена для посадки проращивать… Да еще этот проклятый карьер! Звонили из деревни Курвошский Погост, опять пригнали экскаваторный погрузчик… А тут еще и срок водительских прав закончился, справки надо собирать…

Но решил не отступать до завершения очерка. Потому что слышу вопрос: «Ты-то что делал, когда торжествовали силы зла? Когда и слово «коммунист» было ругательным, и всякого русского, если он заявлял себя патриотом, обзывали шариковым, предавали поношению?». Да, так и было – слово «патриот» было оскорблением, русских всюду гнали и шельмовали, как на Украине ныне гонят и унижают русских, поборников Русского мира (а также и коммунистов, конечно), называя и тех, и других «ватниками», «колорадами». И нет никакой гарантии, что это не повторится в России, если к власти прорвется подлая, либеральная белоленточная свора. Да уже на сайтах в социальных сетях появляются коллажи, где выдающийся режиссёр В.В.Бортко, коммунист-депутат Госдумы и член ЦК КПРФ, выставлен на позорище в качестве избранника шариковых. Кто это делает? Да швондеры и делают! Причем один из них, известный в городе дизайнер, подвизается в качестве оформителя нашей «Питерской правды», и даже, пользуясь попустительством горкома партии, тискает здесь свои опусы, в которых рассуждает о «ребрендинге КПРФ», высокомерно поучает незадачливых коммунистов, тупо стоящих с пачками листовок на холодрыге в пикетах.

Следует признать: на страницах «Питерской правды»  за последние два-три года немало опубликовано в духе либерального мышления, «либеральных ценностей», и что в народе называется либерастическим заскоком. Или другим, более колоритным словом, рифмующимся с этим словосочетанием. Я по этому поводу в партийном подвале уже язык намозолил, не хочу утомлять читателя занудными доказательствами. Просмотрите, дорогие друзья-товарищи, материалы «Питерской правды» последних лет – только слепой не увидит издевательское изображение православного креста и даже Сталина («Сталин-вейпер», рекламирующий электронные сигары, к слову сказать, вызывающие озлобление жителей города), рекламу антисоветских, русофобских фильмов («Викинг», «Обратная сторона Луны»). Чего стоит название провокаторской публикации: «Е-БАТЮШКИ». (Проговорите вслух  – услышите, что получается). Такой вот «ребрендинг» партии.

Смотрите, смотрите, если есть айфон или ноутбук и если, конечно, есть время. Я же вместо этого предлагаю вам, друзья, очерк о Ленинградской областной писательской организации, что предшествовало ее созданию... Причем, делаю это, не дожидаясь очередного юбилея. Через год-другой-третий может всё круто измениться. На Путина слабая надежда, на него и нельзя полагаться, известно, у кого он прошел выучку, а многое в его жизни нам и неведомо. Да он же и открывал Ельцин-центр… А подозрительная возня вокруг «совместного хозяйствования» на Курилах?!

Но ближе к делу. В 1988 году в структуре Ленинградской писательской организации возникло литературное объединение «Содружество», избравшего меня рабочим секретарем. Фактическим лидером организации, так сказать, литературной аятоллой, был, конечно, известный ленинградский прозаик Сергей Алексеевич Воронин. То есть, если меня выбрали голосованием членов «Содружества», то Сергея Алексеевича никто никуда не выбирал. Но его мнение по любому вопросу было, как правило, решающим.  Истины ради надо отметить, в организации были и другие маститые члены Союза писателей СССР – например Б.И. Бурсов, литературовед с мировым именем, лауреат Государственной премии СССР, П.С.Выходцев, автор серьезного исследования проблем национального и народности в произведениях советских писателей и поэтов (книга «Земля и люди», «Современник», М., 1984).

Между прочим, С.А.Воронин жил в доме на Торжковской, где ныне в подвальном помещении собираются коммунисты Приморского района; я об этом еще скажу два слова.

Но тут так и просится лирическое отступление. Однажды я – дело было в 96-м - тогда еще беспартийный сторонник КПРФ, стоял в пикете с коммунистами у метро «Пионерская». Хрипел мегафон-«матюгальник», и вокруг красного, серпастого-молоткастого флага СССР толпился народ. Одни призывали голосовать за Зюганова, другие же пугали «гулагами» и Новочеркасском. Генерал Лебедь, приспешник Ельцина, как раз ко времени опубликовал свой «мемуар» о событиях в Новочеркасске, участником которых он, в то время отрок-подросток, якобы был. Сидел на дереве, и мимо просвистела карательная советская пуля. Я попросил громкоговоритель у старшины пикета, чтобы сказать несколько слов. Но стоило мне поднести «пуговку» микрофона к губам, как вдруг, парализованный чрезмерным ораторским напряжением, забыл всё, что хотел сказать народу. Но отступать было некуда, и на толпу обрушились хрипящие-свистящие, с завываниями слова: «Смолкли честные, доблестно павшие! / Смолкли их голоса одинокие, /За несчастный народ вопиявшие!!/ Но разнузданы страсти жестокие!!!/ Вихорь злобы и бешенства носится/ Над тобою страна безответная!!!/ Всё живое, всё добро косится…»

Пикет превратился в митинг, мое выступление завершилось аплодисментами и рукопожатиями. Стихи воспринимались, как реальная картина кровавой расправы над защитниками советской власти не так давно – в октябре 93-го… Вряд ли кто тогда у «Пионерской» вспомнил автора стихов – А.Н.Некрасова. Я же физически ощутил, что значит быть гражданином и поэтом в дни тяжких испытаний для народа и страны.

Возвращаясь с пикета-митинга домой, подумал: всё же не напрасно в конце 80-х минувшего века мы, такие разные, сплотились в «Содружество» и заявили об этом в печати. И это было время, когда Великая страна как по рельсам катилась к разрушенному мосту над пропастью. Когда мы заявили, что будем противодействовать насаждаемой с помощью СМИ рыночно-потребительской идеологии, русофобии, историческому нигилизму. И что нам дороги идеи народности, социальной справедливости. Что было, какой хай устроили коллеги из монолитной Ленинградской писательской организации!

Иных уж нет, а те – далече…. Но еще живы свидетели и участники тех роковых лет…

У меня много разрозненных заметок по теме, пожалуй, даже и не одна папка наберется, если сюда присовокупить документальные свидетельства и публикации тех лет. Но всё же считаю необходимым обратиться к публикациям М.Н.Любомудрова, известного театрального критика и искусствоведа, пребывающего и ныне в добром здравии. (В январе с.г. на страницах «Литгазеты» опубликована его рецензия с говорящим названием «Смердяковщина», в которой показана степень деградации когда-то славных ленинградских театров). Теплые слова о самом Любомудрове я обнаружил в книге великого русского композитора Г.Свиридова «Музыка как судьба». В моем же понимании он – своего рода летописец Ленинградской областной писательской организации, возникшей в 1989г.

«В нашу инициативную группу (имеется в виду вышеназванное «Содружество», все до одного – члены Союза писателей - А.С.) входили литераторы П.Выходцев, В.Козлов. Е.Туинов, А.Шевелев, А.Стерликов, ваш покорный слуга (М.Н.Любомудров – А.С.). Нас активно поддержали Сергей Воронин, Элида Дубровина, а также Валентин Пикуль, который хотя и жил в Риге, но пребывал в составе Ленинградской писательской организации.

В середине января 1989 года газета «Московский литератор» (в Питере публикация оказалась невозможной) напечатала наше коллективное заявление в секретариат Союза писателей. Мы просили «в порядке эксперимента» зарегистрировать наше литературное объединение, как самостоятельное и подчиненное непосредственно республиканскому правлению (СП РСФСР- А.С.).» («Русский вестник», №27; 22.06.97).

Подчеркиваю, уважаемые читатели: мы всего лишь просили зарегистрировать «Содружество» при правлении Союза писателей РСФСР, который, в свою очередь, было частью СП СССР. В то время как агрессивно-активные литераторы Ленинградской писательской организации, подобно московскому «Апрелю»,  требовали выхода из СП РСФСР, который, по их мнению, находился «на платформе КПСС», что, по разумению «демократической» публики считалось жгучим несмываемым позором. Наше молчание было бы прямым соглашательством с деструктивными антисоветскими силами в литературной среде Ленинграда. В отличие от некоторых секретарей Ленинградского обкома-горкома КПСС того времени (их имена известны), мы никаких альянсов с «Демократическим союзом», возглавляемым В.Новодворской, с фракцией «Коммунисты за демократию» во главе с А. Собчаком не создавали. Мы иногда вынужденно пересекались с этими собчаками в Доме писателя или в редакции журнала «Нева» на Невском, открыто выражали им полное наше презрение. Может, кто-то до сих пор это помнит. Что касается меня, то я храню вырезки из газет того времени, запечатлевших «демократизм» питерских литераторов, требовавших привлечь нас к судебной ответственности.  «За клевету», конечно…

Между прочим, некоторые товарищи уже в наше время высказываются в том смысле, что коммунистам надо прислушаться к тому, что говорит Навальный. Дескать, Навальный смелый человек, разоблачает режим. А кто-то из товарищей и участвует в акциях депутата Вишневского, набирающего политические очки в связи с намеренно созданной кремлевскими чиновниками, постоянно раздуваемой проблемой Исаакиевского собора. Достаточно и того, что сделано правительством Медведева, чтобы гнать его поганой метлой. Никаких особых разоблачений тут не требуется. Русский народ уж как-нибудь без навальных-явлинских, без вишневских обойдется….

Но вернемся к дневниковым записям М.Н.Любомудрова, опубликованным в «Русском вестнике». «Вскоре из Москвы пожаловала комиссия во главе с писателем Владимиром Санги – для проверки и умиротворения «конфликта». На 24 января 1989 года назначили общее собрание Ленинградской писательской организации. Всем было ясно, что предстоит тяжелое сражение. Я помню, как не хотелось идти на это собрание, терзали мрачные предчувствия: ведь соотношение сил было чудовищным неравным. Некоторые в тот момент – из песни слова не выкинешь – «заболели», сослались на острую занятость…

…Пришлось идти на собрание, поскольку приехала комиссия из Москвы, и наше отсутствие истолковали бы как «бегство». Нас оказалось всего четверо (курсив мой – А.С.). Остальные… Не хочу думать, что сдрейфили. Были кроме меня А.Стерликов, Ю.Помозов, Э.Дубровина. Все мы и выступали. Собрание… длилось почти пять часов (курсив мой – А.С.) В основном страсти бушевали вокруг вопроса – каков полный состав группы, кто еще подписывал заявление… Неоднократно с мест раздавались истерические вскрикивания… С такими, например, текстами: «Вы нам прямо скажите, что вам надоели наши жидовские морды!… Что тут рассуждать, разве не известно всем, что Любомудров и другие – органические антисемиты!…». Это было беспримерные собрание – по ярости, ненависти, озлобленности… …Все лица искажены злобой, ненавистью, желанием уничтожить и просто убить… Выступили А.Стерликов и Ю.Помозов, они говорили о нездоровой атмосфере в организации, о преследовании и дискриминации национально мыслящих литераторов… Элида Дубровина (ленинградская поэтесса – А.С.)говорила на надрыве, тоном вконец замученного человека, который уже на грани гибели или самоубийства. Поскольку ее исповедь была напряженно-откровенной, произносилась тихим голосом, ее не перебивали, дали досказать до конца… Э.Дубровина выступила с такой трагедийной силой, что даже наши «каннибалы» на какой-то момент онемели. Сколько скорби и взыскующей справедливости было в ее словах! Ощущалась выстраданность каждой фразы. Она тоже говорила о драматической участи русских литераторов,… напоминала о духовных традициях нашей великой литературы, которые нуждаются в поддержке и развитии. Говорила сердцем, которое разрывалось от боли…»

Несколько месяцев продолжалась борьба. В ноябре 1989г. пленум Союза писателей РСФСР объявил об учреждении самостоятельной Ленинградской областной писательской организацией СП РСФСР. (Полное официальное название организации в настоящее время звучит так – Ленинградское областное отделение Союза писателей России)

Это решение не было простой бюрократической формальностью. Я был участником исторического пленума и свидетельствую, что горячие дебаты шли два дня. Наш аятолла Сергей Воронин колебался, вечером призвал нас всех к себе в номер и заявил, что намерен отказаться  от выступления. Я как бы в шутку сказал, что мы с Марком Николаевичем (Любомудровым) приступом возьмем  трибуну. В перерыве пленарного заседания меня пригласил для беседы Сергей Михалков, бессменно возглавлявший СП РСФСР не одно десятилетие. (Насмешники, любители фольклора, тут же сочинили байку, что я единственный из нашей, ленинградской делегации, удостоился такой чести – выпить рюмку кофе с автором двух редакций гимна Советского Союза). На самом же деле и чашки кофе не было. С целью конспирации Сергей Владимирович пригласил меня не в просторный кабинет председателя правления, а в какой-то чулан с пучками реек и щитами для афиш и объявлений. И когда я начинал громко говорить (бывает, если нахожусь в состоянии воодушевления), Сергей Владимирович молча поднимал глаза и палец к потолку. Не думаю, что патриарх советской литературы опасался магнитофонной плёнки коварного КГБ. А вот агентов «пятой колонны», которые в то время проникли во все поры советского общества, ему приходилось опасаться. И Сергея Михалкова, и Юрия Бондарева, возглавлявших СП РСФСР, в то время уже травили в средствах массовой информации, формально вроде бы считавшиеся изданиями КПСС и даже органами КПСС. (Не получится ли так, товарищи, что издания КПРФ станут рупором деятелей либерального толка? Вполне такое допускаю – я стреляный воробей). И, наверное, хотите знать, о чём шла речь во время «конспиративной» встречи? Сообщу только первые слова Сергея Владимировича: «Анатолий!  Мне сказали, что вы человек слова. Пусть этот разговор останется между нами…»

На пленуме нас решительно поддержали Валентин Распутин и Юрий Бондарев (вместе с С.Михалковым по очереди председательствовал). Да ещё вот и поэтесса Глушкова! Что немаловажно, если учесть, что Татьяна Глушкова, известная, яростная защитница советской цивилизации, мягко говоря, недолюбливала литераторов с «белогвардейским» или «монархическим» уклоном. (А нас иногда и в этом обвиняли). Вот ее подлинные слова, зафиксированные стенографистками и опубликованные в одном малотиражном питерском издании: «Споры, которые идут в Москве, вовсе не групповые, как, впрочем, и в Ленинграде. Кто-то назвал их спорами между русскими и евреями. Это далеко не точно… Дважды я присутствовала на собрании комитета «Апрель»… Сидеть в зале [было] страшно: это беснующиеся, буквально выходящие из себя люди, которые с пеной у рта произносят чудовищные слова о России, о русских… Я решительно предлагаю безотлагательно поддержать не только создание ленинградской организации «Содружество», но и передать ей журнал… Посмотрите, уже до седых волос дожили и Воронин, и Выходцев, а просят, страдают… (Аплодисменты)». Пленум поддержал предложение Т.Глушковой и Ю.Бондарева: воссоздаваемый журнал «Ленинград» должен стать изданием литературных организаций Северо-Запада России. Важность этого решения можно понять, если учесть, что некоторые республиканские журналы Москвы и Ленинграда прекратили публиковать произведения русских писателей, живущих в РСФСР. В журналах печатали только «заграницу» - Терца-Синявского, Довлатова, Сашу Соколова, И.Бродского… Солженицына, конечно.

Вернувшись в Ленинград с новым титулованием, журнал «Ленинград» мы, однако, и не получили. Литературный проект рухнул, поскольку вскоре погибла и Великая страна (Советская империя, Советская держава – называйте, как хотите). А через какое-то время сгорел дотла и Дом писателя. Жадное, вышедшее из-под контроля писателей руководство Дома писателя стало сдавать чудесные, уютные залы («Золотой зал», «Рыцарский зал», «Белый зал») в аренду бизнесменам подозрительной наружности. Ночью возник пожар, подлинная причина которого, говорят, не была установлена… Городская организации Союза Писателей РСФСР  а также и «элитный» «Союз писателей Санкт-Петербурга», в момент создания поддержанный царствующим иудеем Соросом, очутились на дымящихся руинах Шереметевского дворца. Драматичной оказалась судьба Ленинградской областной писательской организации. Ее до сих пор не признаёт ни Правительство Санкт-Петербурга, ни Правительство Ленинградской области. Ни грантов, ни вечеров творчества, ни литературного журнала. Ясное дело – и помещения своего нет… Но я не об этом.

Каковы же были первые шаги нашей организации? Надо понять, что создание какой-либо творческой организации не гарантирует автоматическое появление новых литературных или художественных талантов. Да и трудно выявлять таланты, когда нет периодического литературного издания.

И всё же кое-что делали. Ну, во-первых, приняли в Союз писателей России (ставшим правопреемником СП РСФСР) литераторов, у которых на руках было по две-три опубликованных книги. В солидных советских издательствах опубликованных, а не как теперь: деньги есть – напечатают любую ахинею. То есть приняли литераторов, которые, пожалуй, могли и не дождаться своей очереди у порога приемной комиссии Ленинградской писательской организации. Во-вторых, спустя какое-то время, мы приняли в Союз известных представителей советской цивилизации, разумеется, с учетом того, что у них уже были книги. Некоторым из них я давал рекомендации. Вот эти имена –  великий хирург Ф.Г.Углов, народный артист СССР Б. Штоколов, Иван Дроздов. Приняли в Союз также Ивана Снычёва – владыку Иоанна, митрополита Петербургского и Ладожского. Особо надо сказать о жизни и творчестве Ивана Дроздова: комбат-орденоносец Великой Отечественной, советский публицист, которому доводилось беседовать с маршалами авиации – Василием Сталиным и Евгением Савицким (дважды Герой Советского Союза, отец летчика-космонавта С.Савицкой), которому приходилось работать в «Известиях» с зятем Хрущева Аджубеем, и даже – видеть самого Хрущева в неформальной обстановке во время его поездки на Целину. Как видим, уже страницы жизни И.Дроздова – занимательный материал увлекательной книги для серии ЖЗЛ.

Был и такой эпизод в писательской организации: в октябре 2006 года скромным трезвым чаепитием отметили день рождения Федора Григорьевича Углова, которому тогда исполнилось 102 года, а спустя какое-то время 22-летнему Кириллу Козлову я вручил писательский билет.

Короче говоря, как уже сказано, у нас нет ничего – ни помещения, ни журнала, но мы что умеем, что можем, то и делаем.

Наверное уместно рассказать о том, как принимали в Союз писателей известного барда Александра Харчикова. Меня об этом иногда спрашивают, поскольку отношение литераторов и патриотов к Харчикову, как теперь принято говорить, неоднозначное.

Главный принцип приемной литературной комиссии – чтение текстов, обсуждение текстов писателя или поэта (соискателя писательского билета). Комиссия не принимает к рассмотрению кинопленки, видео- и радиозаписи. Тексты же Харчикова вызвали критические замечания членов секции поэзии, и прием его тормозился. Будучи членом бюро, исполняя иногда и обязанности ответственного секретаря писательской организации, я обычно не вмешивался в дела наших пиитов (не моя епархия, сам-то я стихов не сочиняю). Только высказывал замечания перед началом голосования. Но тут решил вмешаться. Да, брошюра издана неряшливо, это бросалось в глаза, и в этом вина редактора, не справившегося со своей задачей. Я напомнил хорошо известную всем литераторам истину: как нельзя отрезать краюху хлеба без крошки, так и текст написать без ошибки… Николай Бердяев (убеждал я, как мог) делал орфографические и прочие ошибки, он сам в этом признавался, а в опубликованных текстах вы этого не увидите благодаря корректорам и редакторам; между тем, он считается крупным русским писателем и мыслителем, и справедливо таковым считается… Известный публицист и критик Владимир Бушин не устает обнаруживать у Солженицына грамматические ошибки, смысловые и стилистические нелепости… Харчиков же – поэт улиц и площадей, трибун. Народный поэт. Да, несомненно, умелое владение глагольными, женскими и мужскими рифмами следует принимать во внимание, когда мы оцениваем творчество поэта. Но у Харчикова есть то, чего нет у иных ловких, изобретательных рифмачей – набатные ритмы, энергия народного протеста, сила внушения, магия слова. (Такими или почти такими словами убеждал и убеждал я сотоварищей по литературному цеху)

Поняв, что секцию прозы натиском не взять, я при встречах с членами Союза включал магнитофон и просил прослушать какую-либо песню Харчикова, которую тщательно подбирал для собеседника. И как же нам не принять Харчикова, если мы – партизаны вечности, от которых прячется тьма! - завершал я разговор строкой полумифического поэта и команданте Маркеса.

 Дело пошло на лад, когда среди нас нашелся доброхот, взявшийся вместе с женой (работала в типографии редактором) за умеренную сумму подготовить и издать сборник небольшим тиражом. И до сих пор помню воодушевление в собрании писателей, когда мы принимали в Союз Александра Харчикова.

Сожалею только вот о чём: Харчиков иногда делает странные опрометчивые публичные заявления, например, по поводу маршала Жукова – Маршала Победы. Но особенно несправедливы его выпады против Валентина Распутина, великая душа которого переполнялась скорбями русского народа. И мы все должны помнить, что как раз слова Валентина Распутина и Татьяны Глушковой, наряду с предложениями и замечаниями Юрия Бондарева, были услышаны большинством участников пленуме СП РСФСР, принявшим решение о создании Ленинградской областной писательской организации. («На платформе КПСС имени Юрия Бондарева» - злобно шипели фурии вроде Татьяны Толстой и Евгении Альбац).

….Наконец, последнее. В самом начале очерка говорилось, что партийные собрания Приморский райком КПРФ проводит в подвале дома на Торжковской, где жил известный советский прозаик Сергей Алексеевич Воронин, и где не однажды собиралось «Содружество»… Памятной доски на этом доме нет. Хотя, говорят, здесь до сих пор живет внучка С.А. Воронина, умершего на 89 году жизни. В 2013 году ему бы исполнилось 100 лет, но в литературной среде было тихо до неприличия. Представляю, какой будет шум и грохот в юбилейный 2018-й год Солженицына. Даже на берегу моего заветного лесного Ясень-озера в лесах Прионежья будет слышно. Тут сотрудники Ельцин-центра подсуетятся, и уж как подсуетятся!

Ленинград (Петербург).

Комментарии